В Новой Третьяковке открылась ретроспектива известного скульптора.
Московский художник в представлении не нуждается. Произведения одного из самых успешных современных авторов можно увидеть в центре Москвы: например, памятник Достоевскому около Российской государственной библиотеки или Юрию Никулину рядом с цирком на Цветном бульваре. «Нулевой километр» между Красной площадью и Манежной — тоже творение Рукавишникова, как и памятник Шолохову на Гоголевском бульваре (злые языки прозвали монумент «Дед Мазай»). Последнюю работу художник создал вместе с отцом: Александр Иулианович — представитель знаменитой династии скульпторов. Его отец, Иулиан Митрофанович, был одним из ключевых авторов ленинианы, а также выполнял памятники другим известным личностям — от Чехова до Шостаковича. Дед, Митрофан Рукавишников, учился у Конёнкова и создал «Музу с бубном», украшающую фасад Большого театра. Кстати, Рукавишниковы — известная купеческая династия. А одним из предков скульптора был Владимир Набоков: его мама, Елена, в девичестве носила фамилию Рукавишникова.Лето в городе. 1985 г.
Скандал, еще скандал
Александр Иулианович — автор «ершистый», с характером. Его скульптуры или обожают, или ненавидят, равнодушных нет. Немало обсуждений, например, Достоевского, которого художник изобразил сидящим: недовольные граждане обозвали монумент «на приеме у проктолога». Скандал разгорелся и вокруг памятника героям романа «Мастер и Маргарита». Многофигурную композицию в конце 90-х планировали установить на Патриарших прудах. Ее элементом был пятиметровый примус — он и стал яблоком раздора. В итоге Рукавишников был вынужден отступить. Отдельные скульптуры установили в разных концах Москвы: например, Коровьева и Бегемота можно увидеть около «булгаковского» дома на Большой Садовой.
— Александр Рукавишников работает на грани, — объяснила куратор выставки Ирина Седова. — Он не боится эксперимента. Меня тоже его творчество сначала раздражало. Могла швырнуть каталог, потому что не понимала, о чем эти работы. Постижение их в какой-то степени стало преодолением себя.
Что показывают в Новой Третьяковке
Ретроспектива включает 60 произведений из бронзы, мрамора, гранита, стали и даже войлока. Экспозиция выстроена в хронологическом порядке: от ранних вещей до композиций, созданных специально для выставки. Например, одна из первых студенческих работ — мраморный «Микеланджело Буонарроти» (1972). Целый блок отведен языческим образам: Рукавишников — художник, никогда не терявший связь с «почвой», мифологическим пластом действительности. Наконец, «Девочки на проволоке» (2019) — одна из композиций, законченных прямо к вернисажу: в этой скульптуре есть что-то от трогательной «Маленькой четырнадцатилетней танцовщицы» Дега. Однако творения российского автора куда более витальны — качество, присущее всем женским образам в его творчестве.
Кстати, это лишь третья «персоналка» Рукавишникова. Куратор объясняет подобный курьез большой востребованностью художника, ведь готовить выставку — серьезная и долгая работа.
Женская тема
Музы Рукавишникова — земные, почти монументальные: «Женщина с лопатой», «Женщина, собирающая картофель». «Александр Иулианович — антигламурный автор, — объяснила Ирина Седова. — Он любит тех, кто работает на земле, рожает детей. Его героиня — женщина-мать, прародительница, та, которая «вырастает» из земли и в землю уходит».
Рукавишников соглашается:
— Например, у меня есть серия «Маляры». Представляю, как они едят в перерывах между работой: пьют кефир, откусывают кусок батона. Одеты в простые штаны, ботинки. Так рождается интересный взгляд на женщину. Необязательно изображать современных див — они все одинаковы, на мой взгляд.
Посвящение матери
Некоторые произведения посвящены матери художника, скульптору Ангелине Филипповой. Этим работам отведен небольшой «зал в зале». Здесь и мать с младенцем на руках, и трогательная серия: девочки с пони — так Рукавишников обозначил тему цирка, имевшую для его семьи особое значение:
Фото: Сергей Киселев / АГН Москва
— Дед со стороны мамы, Николай Васильевич Филиппов, был не только хорошим художником, но и профессионально занимался жонглированием, даже выступал в цирке. И водил туда мою маму. Я вспомнил хрестоматийные образы Тулуз-Лотрека: цирк, пачки, лошади. А маленьких девочек с пони вроде не было. Так родилась серия «Вспоминая Ангелину». У меня порой спрашивают, кто такая Ангелина. И когда говорю, что мама, интрига уходит (смеется).
Заппа в гостях у Рукавишникова
Одна из ранних работ скульптора называется «Старая музыка» (1982). По словам куратора, эта композиция — рокер с ирокезом, поющий в микрофон, — в свое время считалась новаторской:
— В начале 1980-х подобное сочетание материалов — гипса и меха — было чем-то новым, неожиданным. Вообще Александр Иулианович любит музыку, в частности джаз. Многие его произведения выстроены по принципу развития джазовой мелодии: когда автор «уходит» от основного мотива, чтобы затем вернуться к нему.
Сам Рукавишников признается, что слушает разную музыку — от Рахманинова до Роберта Фриппа и Джими Хендрикса: «Сальери еще хороший, мне нравится». Но порой может включить что-нибудь попроще — чтобы не отвлекало от работы: «Какую-нибудь попсу, пошлятину».
Кстати, в мастерской скульптора гостил великий Фрэнк Заппа. Привел его Стас Намин — давний друг Рукавишникова.Женщина с яйцом. 1997 г.
— Однажды Стас позвонил и говорит: «Слушай, приехал Заппа. Ты можешь провести с ним три дня, а то мне некогда?» — рассказал Александр Иулианович. — Заппа снимал ленту про художественную интеллигенцию Москвы. Пришел в потертой китайской шубе со съеденным молью воротником. В белых кроссовках — зимой! Вид непотребный. Но человек — очаровательный, интеллигентный. Ему нравилось, что на улицах его никто не узнает.
В мастерской у меня в это время жил и работал один грузинский художник. Когда увидел Заппу, чуть в обморок не упал и стал умолять, чтобы тот послушал его кассету. Уговаривал: «Фрэнк, пять минут, тебе жалко, что ли?» А тот ни в какую: «Не имею права, я здесь как кинорежиссер». Вот профессиональный подход. Видимо, не хотел, чтобы художник потом говорил: меня Заппа хвалил, а вы критикуете.
Некоторые цитаты великого музыканта я запомнил. Например, он спрашивал: «Зачем вы плететесь в хвосте мировой музыки, повторяете все за нашими дураками? У вас такие корни, можно сплошные шедевры писать».
А еще говорил: «Чтобы был успех, надо сочинять песни про любовь. А если про сельдерей написать, даже я, Фрэнк Заппа, никому не буду интересен».
Автор: Ксения ВОРОТЫНЦЕВА
Фото на анонсах: Сергей Киселев / АГН Москва.
https://portal-kultura.ru/articles/exhibitions/317423-antiglamurnyy-avtor-aleksandr-rukavishnikov/